«Если и заниматься творчеством, то только на даче!»
– Алексей Львович, творческих людей обычно считают, простите, «безрукими», немного не от мира сего. А у вас с бытом как? Можете ли, будучи на даче, прибить гвоздь, скосить траву?
– Я много чего могу. Я себе письменный стол сделал, например. Это было давно, когда мы жили далеко на хуторе, на севере, около Петербурга. Приехали, а там ничего нет, только доски одни. Ну и электропила. И всё! А мне надо было работать. Я взял электропилу, доски, сделал себе стол. У меня даже клея не было, всё на гвоздочках. В общем, сам себе всю мебель соорудил и сел работать. Написал тогда «Литургию оглашенных».
– Что для вас значит дача?
– Если где-то заниматься творческой работой, то только на даче, за городом. Здесь вся обстановка к этому располагает. К тому же можно устроить что-то вроде столярной мастерской. В Москве это невозможно. Я люблю ремонтировать, строить. Что, конечно, приводит в ужас весь женский пол.
– Женщины любят уют и чтобы ничего не менялось, а для меня ремонт в загородном доме – это значит снести второй этаж и построить его заново, немножко по-другому. Мне интересно это, понимаете? Потому что и театр свой я начал с подвала, в котором ужас что было. Это был склад госпиталя, кошмар, даже страшно описывать. А я в нём сделал театр и с тех пор понял, как можно из ничего, из кошмара сделать что-то интересное, хорошее. И дальше уже стало без этого как-то скучно жить.
Я многие вещи на даче сам построил. И до сих пор это остаётся, если можно так сказать, моим хобби.
«Я любил рыбалку и жарил пираний»
– А какие ещё у вас есть хобби?
– В молодости я любил рыбную ловлю. Но сейчас моё главное увлечение – путешествия. Моя жена окончила геофак МГУ, кандидат географических наук. И, честно говоря, она таскала и таскает меня по всему миру. Причём ездим мы не в Париж или Венецию. Нет, мы любим дикие места. В Африке и Южной Америке. Обожаю Перу – плато Наска и древний город инков Мачу-Пикчу, который находится на вершине горы. Потрясающе! Море приключений! А ещё мы ловили пираний.
– Пираний?! Где?
– Да купались вместе с ними в реке Ориноко (течёт через Венесуэлу и впадает в Атлантический океан. – Ред.). Там красная вода из-за примеси глины особого сорта. Я знал, что в этой реке водятся пираньи. Но мы были в таком замечательном настроении, что решили поплавать. Только у нашего проводника спросили: «Это опасно?» – «У вас нет ран на ногах?» – «Нет». – «Ну, тогда можно». А потом в джунглях мы этих пираний жарили. Оказалось, рыбки вполне поддаются готовке. Правда, задача оказалась не из простых. Зато теперь я знаю, как в сырых джунглях развести костёр (Улыбается.).
– Расскажите, а в работе у вас как обстоят дела?
– Недавно было официальное открытие Центра исполнительских искусств на Добрынинской, которым я руковожу. Таких центров как формы общественной культурной жизни в России, по-моему, нет. В Москве так точно нет. Хотя во многих странах они существуют – в Вашингтоне, в Сиднее, в Бомбее.
– Скоро ваш юбилей. Если бы вы ловили не пираний, а, например, золотую рыбку, которая сказала: «Загадай что хочешь». Что бы вы загадали?
– Ну, у меня есть заветные желания… Но лучше сейчас об этом не говорить. А вообще, наверное, я бы попросил, чтобы с моими близкими, детьми и внуками всё было хорошо. Я за них всё время так переживаю, боюсь за их судьбу, ведь современный мир действительно очень изменчивый. Я бы попросил, чтобы у них всё было хорошо.
